Победительница конкурса ITMO.EduStars Светлана Курашова: «Для меня работа со студентами ― это праздник»

— Почему вы увлеклись именно физикой?

— Говорят, что интерес к физике возникает в раннем детстве. Меня всегда интересовал и радовал мир природы. Я еще не очень умела ходить, но старалась рассмотреть и по-своему изучить всё вокруг — цветы, деревья, жуков в пруду, бабочек, разноцветные камушки в реке. Когда мне было около четырех-пяти лет, меня впечатлило, когда папа показывал, как можно получить искры при трении и вырастить кристаллы из раствора соли. Тогда и возник первый интерес к физике.

К тому же мой дедушка окончил физический факультет ЛГУ, и ему сразу выпало преподавать физику во время блокады курсантам Артиллерийской академии, которые учились всего три месяца, а потом уходили на фронт. Я показываю своим студентам книги, по которым они занимались. Дедушка проработал преподавателем всю жизнь, его любили студенты, но, к сожалению, он рано ушел из жизни, и мне не довелось с ним общаться. Так что можно сказать, что интерес к физике — наша семейная черта.

Я с радостью ждала, когда начнется изучение физики в школе, предмет сразу увлек меня. Потом в девятом классе к нам в школу пришла новая учительница физики Галина Николаевна Степанова (известный методист в Петербурге), которая поддержала мое увлечение. У меня не было сомнений: я очень хотела поступить именно на физический факультет в ЛГУ. Это была моя мечта.

— После того, как вы окончили физический факультет ЛГУ, перед вами было несколько путей: преподавать в школе, работать в лаборатории или на заводе. Почему вы выбрали именно преподавание в университете?

— Врать не буду: быть школьным учителем — тяжелый и неблагодарный труд, в 90-е годы не было спроса на молодых научных работников. Я изначально хотела идти в вуз, потому что мне казалось, что именно профессия преподавателя позволит мне найти силы и на работу, и на семью. У меня было несколько вариантов, но я выбрала ИТМО во многом потому, что на меня произвел впечатление профессор Николай Алексеевич Ярышев, который в то время возглавлял кафедру физики. «Вот мудрый и добрый человек», — подумала я при нашей первой встрече, и мне захотелось работать под его руководством. Так я оказалась в университете, где преподаю уже 28 лет.

— Какие традиции от ЛГУ в преподавании вам удалось перенять и продолжить в ИТМО?

― Университет открыл нам дорогу в профессию и в жизнь. Прежде всего я хотела бы сказать о своих преподавателях из ЛГУ: я бесконечно им благодарна. Они не только учили нас быть хорошими специалистами: благодаря им мы сформировались как личности. Когда я только пришла из школы на физический факультет ЛГУ, была потрясена отношением преподавателей к студентам. Мы с одногруппниками почувствовали, как нас любят, ценят и уважают, для меня это стало большой радостью. На всю жизнь я запомнила, как на семинарах по физике профессор Евгений Иванович Бутиков, педагог во многом определивший развитие преподавания физики в Советском Союзе во второй половине XX века, смотрел нам, слегка улыбаясь, прямо в глаза. Мы чувствовали, что он нас очень любит, верит в нас и ждёт, что мы вот-вот догадаемся, как решается сложная задача. Очень хотелось оправдать такое доверие. А какими увлекательными были его лекции! Я счастлива, что судьба подарила мне возможность учиться у этого талантливого педагога и замечательного человека. Надо сказать, что он долгое время работал и со студентами ИТМО.

Ещё у нас преподавал профессор Никита Алексеевич Толстой, сын писателя Алексея Толстого. Помню, как мы смеялись, когда он забавно на оригинальных примерах пытался раскрыть суть сложных физических явлений. Иногда нам казалось, что Никита Алексеевич объясняет материал недостаточно глубоко, слишком уж легко давался нам его курс, но с годами я поняла — нет, это великое мастерство сделать сложное понятным и увлекательным! Сейчас на лекциях я иногда веселю забавными байками Никиты Алексеевича своих студентов.

Конечно, я стараюсь воспринять дух ЛГУ и отношение к нам, когда мы были студентами. Например, у преподавательницы английского языка доцента Светланы Александровны Назаровой мы все были «зайчиками», а на занятиях всегда улыбались и чувствовали почти материнское тепло! Сейчас для меня студенты ИТМО — «котики», им это нравится! Удивительно, но Светлана Александровна научила меня прежде всего не иностранному, а родному языку: как правильно делать доклады и подбирать материал. Доброе отношение и умение дать студенту знания не только непосредственно по изучаемой дисциплине — это самое ценное.

Но не подумайте, что нас баловали. Учиться было очень сложно. Помню, после первой сессии с нашего курса отчисляли каждого третьего, и я считаю, что это правильно. Высшее образование не должно быть всеобщим. Мы хотели учиться, наивным детским чутьем понимали, что с нами работают выдающиеся профессионалы, радовались этому и старались. «Месяц в окна глядит, а студент всё не спит, над конспектом склонил свою спину…» — это слова из гимна физического факультета ЛГУ.

— Есть ли у вас секреты или правила, связанные с преподаванием?

— У меня нет секретов, только великая правда: ты будешь хорошим преподавателем тогда, когда станешь ответственно относиться к своему делу и к студентам и любить их. И либо эта любовь есть, либо ее нет. Поскольку нам и моим родителям она досталась с лихвой, мы можем передать ее другим. Когда моя мама заканчивала филологический факультет ЛГУ после войны, у многих выпускников не было отцов, и преподаватели старались как-то возместить студентам недостающую отцовскую любовь. Порою даже приглашали их к себе на дачу, чтобы просто пообщаться, поговорить о литературе и накормить шашлыками.

Когда я работала в ИТМО первые годы, бывало сложно решить, как поступать со студентами, которые совсем не желали учиться. Хотелось их как-то наказать, но в такой момент я почему-то всегда вспоминала нашего преподавателя по философии доцента Вячеслава Васильевича Гречаного и его научные статьи, в которых он писал, что добро настоящее только тогда, когда оно добро для всех, а не для отдельных людей. Это помогало мне найти подход к студентам-бездельникам.

Нужно разделять свое отношение к знаниям студентов и к ним самим. Можно любить их и одновременно быть строгим. Я стараюсь поступать так, чтобы они понимали, что учеба — это важно в первую очередь для них и халтурить мы им не позволим, но все равно мы их очень любим, верим в них, и они наша надежда.

— Вам ближе принцип ежовых рукавиц или пряника?

— Одно без другого невозможно. Это было и во время моей учебы. Например, преподаватель математики доцент Евгений Евгеньевич Лемехов имел терпение заставлять нас по 3-4 раза переписывать контрольные работы, всё время усложняя задание. Мы понимали, что от нас требуют знаний, но мы обожали Евгения Евгеньевича и ни на минуту не сомневались, что он искренне любит нас. Так и должно быть.

В каких-то ситуациях помогает юмор: посмеешься над студентами, и у них сознательность просыпается. По-разному приходится добиваться прилежания. У моего коллеги учился один мальчик из Казахстана, который прошлой весной заболел коронавирусом. Он уехал к себе на родину, ничего не делал и в итоге не сдал предмет. После такого ему нужно было идти на комиссию. Он, испугавшись, позвонил мне узнать, что делать, а я его спрашиваю, не стыдно ли ему подводить такого замечательного профессора, ведь он из-за тебя получил выговор. В итоге студент учил целую неделю и сдал комиссии на четверку. Сработало! Порою мы сами удивляемся, какие они еще в сущности дети! Но на преподавателях лежит огромная ответственность. Студенты ведь искренние, они чувствуют добро и очень остро — несправедливость.

Я надеюсь, что они вспомнят нас так же, как и мы вспоминаем своих преподавателей, но прежде всего я надеюсь, что они станут хорошими людьми. Для меня работа со студентами — праздник.

— Как вы понимаете, что курс дисциплины удался?

— Это очень легко. Во-первых, по атмосфере, которая царит в аудитории. Всегда чувствуешь, как студенты воспринимают материал, а их живой интерес добавляет сил преподавателю. В этом мы похожи на актеров, только последним легче, потому что они показывают на сцене что-то увлекательное, что позволяет зрителю отдохнуть, а мы, даже если говорим о вещах не менее интересных, заставляем слушателей напряженно трудиться. Во-вторых, это всегда понятно по тому, как студент отвечает и даже по тому, как он ошибается. Если он не готовился — ответ будет один, но если он учил, но недоучил, это уже совсем другое, и это чувствуется.

Для того, чтобы сделать курс более живым и интересным, я стараюсь использовать лекционные демонстрации, фильмы, игровые методы (сейчас работаем над интересным проектом). Получается порою, что делаешь короткую передышку на лекции, чтобы студенты слегка отдохнули и рассказываешь в это время какие-то факты из жизни ученых. Эти замечательные люди не должны быть для наших слушателей просто портретами на стене. Так, например, замечательный британский физик Майкл Фарадей, будучи весьма небогатым, гневно отверг очень выгодное для себя предложение изготавливать химическое оружие против русской армии в годы Крымской войны. Это уже урок нравственности.

— Что поменялось после того, как вы узнали, что выиграли в конкурсе ITMO.EduStars?

— Я много сил отдаю работе и искренне стараюсь работать хорошо, поэтому, конечно, очень рада такой оценке. Понимаю, что это добавляет ответственности. Справедливости ради скажу, что я никак не ожидала, что буду победителем. Я плохо осознала, что это был именно конкурс, и полагала, что это в первую очередь оценка по системе 360. Мне было очень радостно: когда вручали премию, меня поздравили люди, которых я даже не знала. Но, к сожалению, в число победителей не вошли преподаватели, которые посвятили жизнь работе в ИТМО и своими замечательными проектами прославили его на всю страну. Поэтому, мне кажется, стоит ввести дополнительную номинацию в конкурсе.

Еще хочу сказать, что опросы студентов в ходе проведения конкурса на самом деле много значат. Мне до сих пор стыдно за ошибку нашей молодости. Во время обучения мы организовали опрос, в котором оценивали своих преподавателей. Справедливости ради надо сказать, что у нас была графа, в которой нужно было указать свою оценку по предмету и процент посещения занятий. Чем меньше были числа в ответе, тем с меньшим коэффициентом ответ такого студента учитывался. В результате опроса один преподаватель по математике передумал уходить на пенсию, но вуз покинул преподаватель по физике, которого мы по недомыслию оценили плохо.

Прошло 15 лет, и мне стало очень стыдно и стыдно до сих пор. Только проработав несколько лет преподавателем, я сумела в полной мере оценить, каким выдающимся ученым, замечательным педагогом, автором отличного учебника, организатором увлекательных демонстрационных экспериментов, которые мы очень любили, он был, не говоря уже о том, что он оставил руководство кафедрой, чтобы уйти добровольцем на фронт. Но он преподавал нам уже в пожилом возрасте и не выдерживал нагрузки. Поэтому студенческие оценки, с одной стороны, важны, с другой ― надо понимать, что они не могут быть абсолютно объективными, а с третьей — важно продуманно организовывать их. Если студент бездельничал и не ходил на лекции, как можно доверять ему судить преподавателя?

— Чем вы занимаетесь в свободное от работы время?

— Свободного времени, к сожалению, практически нет. Я люблю выращивать цветы выезжать на природу, люблю замечательные пригородные парки, особенно Павловск. Большую радость дарит мне оперный и драматический театр. Если говорить о любимых операх, пожалуй, назову «Пиковую даму» П.И. Чайковского и «Сказание о невидимом граде Китеже и деве Февронии» Н.А. Римского-Корсакова. К слову, в конце XIX века Н.А. Римский-Корсаков и А.П. Бородин отчаянно боролись за то, чтобы образование, в том числе и женское, стало более доступным. Очень хочется, чтобы, обучаясь в нашем прекрасном городе, студенты восприняли его дух, познакомились с музеями и театрами, это подарит им счастье! Замечательно, что появилась «Пушкинская карта». Мне кажется, что студенты чувствуют, что их окружает замечательный мир культурной столицы России и рады приобщиться к нему.