Один из главных вызовов сегодня, с которым сталкиваются и компании, и классические университеты ― дефицит кадров. По разным оценкам, сейчас в стране не хватает до миллиона IT-специалистов. Причем, как подчеркнула, открывая конференцию, Дарья Козлова, конкуренция ведется не только за классических айтишников ― нужны специалисты, которые владеют принципиально новым стеком технологий, умеют работать на стыке направлений. Например, быть специалистом в медицине и уметь применять IT-инструментарий для решения задач в своей области. Конкуренция смещается в сторону интердисциплинарной подготовки. Где брать таких специалистов и как их готовить? 

Очевидное решение ― усиливать партнерство с университетами и расширять собственные образовательные программы. Как это уже происходит сейчас? И как сделать этот процесс эффективнее? 

Только найм? Зачем вузы компаниям

Крупнейшие ИТ-компании всё чаще приходят в вузы — и это общемировой тренд. Например, в ИТМО развивается целый ряд корпоративных образовательных программ: совместные магистратуры со Сбером, Яндексом, VK и Napoleon IT. Вместе с компаниями проводятся олимпиады и хакатоны для школьников и студентов.

Прочитайте также:

Магистерские программы с Яндексом и VK ― самые популярные в ИТМО

Кажется, что бизнес преследует лишь утилитарные цели — подготовить для себя кадры и облегчить процесс найма. Но только ли для этого компании приходят в вузы и в сферу образования в целом? 

По словам заместителя вице-президента по образовательным проектам VK Анны Степановой, бизнес, который занимается образованием, должен осознавать свою ответственность перед аудиторией ― и именно на этом строится сильный бренд. Сейчас VK не только постоянно расширяет сотрудничество с университетами и партнерство с академическими программами, но и увеличивает количество сервисов в некоммерческом блоке VK Education. Например, запустила проект «Урок цифры» для школьников, а также организует профориентационные мероприятия и тесты, олимпиады и хакатоны. 

«Ответственность образовательного бренда, которую несет бизнес, это совсем не только про найм и подготовку кадров под себя. Это гораздо шире, а найм — это, скорее классное последствие той воронки, которая формируется из всех наших активностей. Образовательная ответственность заключается в том числе в том, чтобы сопроводить школьников в их школьном пути или студентов в их студенческой жизни, быть интегрированы в эти процессы. Конечно, там, где мы это можем», ― рассказала Анна Степанова.

Еще один пример социальной ответственности образовательных брендов ― вклад в развитие регионов. Как отмечает исполнительный директор дирекции академических партнерств Сбера Ольга Цуканова, Сбер активно участвует в программах по региональному развитию. Недавно компания открыла своё представительство в Дальневосточном федеральном университете и запустила образовательную программу по предпринимательству. При этом, как подчеркивает представитель компании, цель проекта ― не перетянуть выпускников в Москву, а готовить тех, кто будет развиваться именно в своем регионе.

Не конкуренция, а еще один шанс: зачем компаниям собственные университеты

Бурное развитие онлайн-курсов от EdTech- и ИТ-компаний уже несколько лет ставит под вопрос в принципе необходимость высшего образования. Но корпорации идут дальше и запускают не только отдельные курсы, но и собственные университеты. Например, в 2023 году «Тинькофф» открыл «Центральный университет» и уже набрал первых магистрантов на программы по аналитике, машинному обучению и продакт-менеджменту. А в следующем году планируется набор уже в бакалавриат. Зачем крупной компании свое полноценное учебное заведение?

Как объясняет Иван Стельмах, CPO Центрального университета, цель «Тинькофф» — не конкурировать с вузами, а дать больше возможностей для проактивных школьников и студентов, которые не смогли пройти жесткий отбор в топовые учебные заведения:

«Мы видим серьёзный пробел: пул талантливых ребят шире, чем те, кто может поступить в топовый вуз. Например, я сам сдал ЕГЭ всего на 260 баллов — и этого недостаточно, чтобы поступить на действительно хорошие программы. Но помимо ЕГЭ есть другие индикаторы таланта — именно их мы используем при наборе студентов и выделении грантов на обучение. Наша цель — дать возможность тем, кто по тем или иным причинам плохо сдал ЕГЭ».  

Что делать в этих условиях классическим университетам?

Если преследовать только одну цель — получить определенный перечень навыков для дальнейшего трудоустройства, то некоторым вполне хватит и онлайн-курсов. Но вуз учит не только практическим навыкам — и это понимают все потенциальные наниматели, отмечает директор Института общественных стратегий Московской школы управления Сколково, научный руководитель программы Приоритет 2030 Андрей Волков. Фундаментальное образование, общая грамотность, кругозор, навыки критического и абстрактного мышления, те же гибкие навыки — давать всё это не входит в задачи корпораций. Между тем, именно недостаток общего образования может стать серьёзной помехой в карьерном пути. 

По словам Андрея Волкова, в активном включении корпораций в процесс обучения нет никакой угрозы, но вузам в таких условиях необходимо пересматривать свои образовательные задачи:

«Бизнес не учит всему, он решает свою бизнесовую задачу — довести человека до того, чтобы он начал приносить добавочную стоимость. Компании не должны давать ему фундаментальные знания и навыки критического мышления — это всё дело учебных заведений. Поэтому я не вижу никакой угрозы, наоборот, считаю это очень позитивным трендом. Но если университеты будут и дальше цепляться за то, чтобы готовить специалистов под рабочие места, они проиграют гонку за лидерство», ― отметил он, отвечая на вопросы ведущих YAC/e.

Заказчик или равноправный партнер: каким должно быть идеальное сотрудничество вуза и компании?

Тогда как должен строиться идеальный союз бизнеса и университета, который принесет максимальную пользу обеим сторонам? Спикеры конференции соглашаются, что еще несколько лет назад сотрудничество вузов и компаний действительно напоминало отношения заказчика и исполнителя, но сейчас это уже исчезающая практика. Чем дольше компании сотрудничают с вузами, тем больше понимают внутриуниверситетские процессы и психологию преподавателей. И это даёт возможность синхронизироваться — в том числе с управленческими командами:

«С одной стороны, мы стараемся делиться тем, что знаем — в самом широком смысле. У Сбера существует Летняя цифровая школа для преподавателей — в этом году на ней отучилось 1600 человек. Но мы также стали лучше понимать, как работают управленческие команды, и мы доверяем им принимать стратегические и операционные решения», — добавляет Ольга Цуканова.

Андрей Волков заключает: отношения бизнеса и университетов должны перейти из разряда «любви и дружбы» в более институционализированную форму — на уровень Советов директоров. Такая практика уже начинает складываться в мире, в частности, в китайских вузах. При этом задача таких советов директоров — не вмешиваться в операционные процессы, а развивать совместную стратегию и принимать ключевые решения в области знаний и технологий.

Прочитайте также:

Новый статус PI, стажировки преподавателей в компаниях, модели партнерства с бизнесом — самое интересное с наблюдательного совета ИТМО

Yet another Conference (YAC/e) — большая онлайн-конференция Яндекса о людях и технологиях в образовании. В этом году событие включало несколько секций ― для родителей, педагогов школ и университетов, представителей университетов и EdTech-компаний. Посмотреть конференцию можно на YouTube канале Яндекса.