Что изменилось в инкубаторской бизнес-культуре за последние 10 лет?
Том Стродбэк: Очень сильно все изменилось. За это время мы увидели создание и расширение различных акселераторов и инкубаторов в целом. Раньше инкубаторы базировались в основном в университетах или при общественных организациях. Потом начали появляться частные фонды и корпорации, которые также стали вкладывать средства в их развитие, что повлияло на функции инкубаторов: они стали не столько работать с отдельными компаниями, сколько фокусировать внимание на развитии определенных технологий. Другой путь, по которому прошли инкубаторы, — это плавный переход от «опорных» проектов к расширению количества поддерживаемых стартапов. Раньше инкубаторы могли сотрудничать с одной командой предпринимателей по два-три года, чтобы разработать бизнес-план и запустить продукт на рынок. Теперь же на это уходит два-три месяца, а первые продажи наступают примерно через восемь-девять месяцев. За это время стартапы получают необходимую экспертизу. Более того, если начинающий предприниматель умный, то он начнет выходить на своих покупателей еще до того, как продукт появится на рынке.
Линн Робертсон: Не только частные компании, но банки и другие крупные организации стали включаться в работу инкубаторов и поддерживать стартаперов. Таким образом, компании могут найти новую технологию для совершенствования своей работы. Например, если банковский сектор чувствует потребность в инновациях, но не успевает их развивать, то гораздо проще обратиться за помощью к профильному стартапу и начать с ним сотрудничать. Такая стратегия может стать новой бизнес-моделью для компании. Банки могут инвестировать в стартапы в области финансов, потому что им это нужно.
В чем инкубаторы поддерживают стартаперов в первую очередь?
Линн: Самая большая проблема, с которой сталкиваются начинающие предприниматели, — это определение своего покупателя. Стартаперы не всегда имеют доступ к рынку, чтобы оценить потребности клиентов. Для этого необходимо общаться с игроками рынка, и инкубаторы предоставляют эту возможность своим резидентам: познакомиться с экспертами, получить их мнение о своем продукте и его востребованности. Также начинающим предпринимателям нужна менторская поддержка для того, чтобы довести проект до стадии инвестирования. Более того, стартаперам нужно еще хорошо объяснить, что, вообще, значит инвестирование. Они должны понимать, что самое главное — это продать продукт, чтобы получить прибыль и для компании, и для инвестора, а не просто думать: «У меня есть классный проект, и мне всего лишь нужно найти кого-то, кто в меня инвестирует». И здесь мы снова упираемся в правильное определение покупателя: чем лучше стартапер поймет своих клиентов, тем больше он сможет продать и тем больше будет выручка. И это актуально для всего мира.
Том: Причина того, почему стартапы проваливаются (я говорю про Европу и Азию в первую очередь, потому что работаю там): они не создают продукт, для которого есть место на рынке. Обычно у человека есть идея, он работает над ней, совершенствует ее, но, если нет того, кто готов купить этот продукт, дальше ничего не пойдет. Конечно, если кто-то найдет лекарство от рака, ему не придется определять свою целевую аудиторию, потому что она и так ясна. Но на самом деле это нужно всем новым компаниям. Технология может быть хорошей, но если для нее не будет рынка, то проект провалится.
Что должен делать вуз, чтобы стать предпринимательским? Просто создать бизнес-инкубатор?
Том: Если говорить о предпринимательской среде в вузах, то определяющим фактором становится не открытие инкубаторов, а наличие некой инновационной и лидерской составляющих в университете. Это значит, что вузы должны заниматься актуальными исследованиями и, что очень важно, прикладными разработками. При этом они должны не вариться в собственном соку, а пытаться коммерциализировать свои технологии, быть открытыми окружающему миру. Если инкубатор находится в таком вузе, то он будет развиваться вместе с университетом, подпитываясь его ресурсами и предпринимательской атмосферой. Однако бывает, что инкубаторы открываются в вузах, которые не готовы взаимодействовать с окружающим миром. Тогда такому инкубатору приходится буквально бороться с замкнутой системой вуза. Иногда университеты создают платформы поддержки начинающих предпринимателей, но не поддерживают саму эту платформу.
Линн: Во многих вузах Соединенного Королевства есть инкубаторы. Однако не все из них четко понимают, как развивать предпринимательство. Я думаю, что здесь, в Университете ИТМО, предпринимательская среда даже лучше развита, чем в некоторых вузах, с которыми я работаю в Великобритании.
Вы можете как-то оценить развитие инкубаторов в Петербурге?
Линн: Я приятно удивилась, когда мне сказали, что в Санкт-Петербурге 27 или 28 бизнес-инкубаторов и акселераторов. Это фантастика, что здесь так много средств для поддержки начинающих предпринимателей. Ливерпуль, где находится мой офис, тоже очень предпринимательский город, однако там бизнесмены не всегда знают, куда им обратиться за помощью. Я не знаю, как здесь обстоит дело с этой проблемой, но надеюсь, что система поддержки предпринимателей выстроена четко и понятно, и они знают, где искать поддержку.
А нужно ли вообще так много инкубаторов и акселераторов? Не копируют ли они функции друг друга?
Линн: В Ливерпуле, например, сложилась такая система: разные инкубаторы и акселераторы поддерживают разный бизнес на разных стадиях его развития, то есть оказывают очень направленную помощь. Потому что, если все инкубаторы будут выполнять похожие функции, между ними будет конкуренция, а в этом нет смысла. Гораздо эффективнее сотрудничать друг с другом и обмениваться полезной информацией. Хотя, возможно, для такого большого города, как Санкт-Петербург, эта стратегия не будет работать: здесь очень много предпринимателей, которым нужна помощь.
Том: Это здорово, когда стартапы получают поддержку со всех сторон и из разных источников, но иногда инкубаторы соперничают между собой за предпринимателей. А вот если они могут и сотрудничать и конкурировать, это уже совсем другое дело. Многое зависит также от финансирования. Если несколько инкубаторов спонсируются из одного источника, то им просто приходится конкурировать между собой, выделяться из потока других. В США немного другая система: зачастую инкубаторы там финансируются разными фондами, поэтому там больше развита коллаборация. Не успел оценить, как это происходит здесь, в Петербурге, но точно могу сказать, что люди здесь мне очень понравились. Они дружелюбнее, чем в Москве. Мне вообще в Москве не так понравилось, как здесь. А Петербург — очень милый и красивый город.
