Что такое ОЛИМП, в чем суть вашей деятельности?
К.Б.: ОЛИМП – это в первую очередь площадка для самообразования. Наша деятельность развивается по четырем направлениям: учебно-практическое, проектное, научное и общественное. Главное направление, учебно-практическое, реализовано в формате мастерских. Это учебные курсы, в течение которых можно сразу применять свои знания, даже если курс короткий. К примеру, у нас есть базовый курс робототехники на основе Arduino; ребята изучили, как работают резисторы, транзисторы, светодиоды, и тут же собрали небольшую рабочую схему. Кроме того, в конце каждого курса заложен период времени, когда преподаватель перестает подсказывать, и каждый участник разрабатывает какой-то свой проект. У наших курсов разная специфика и различные направления – от робототехники и приборостроения до вокала и рисунка.
Еще есть проектная деятельность. Например, к нам приходят студенты четвертого курса: нужно сделать прикладную составляющую дипломной работы, а здесь есть оборудование и специалисты, с которыми можно пообщаться и усовершенствовать свою идею. Есть отдельные студенческие проекты. В прошлом году проходил конкурс «Я – МОЛОДОЙ!», там была группа поддержки со светодиодными сердцами (они еще выиграли приз как лучшая группа поддержки). Эти сердца они делали у нас в свободное время. Еще, например, к нам обращались с одной из кафедр университета, чтобы мы помогли им разработать лабораторное оборудование. Вопрос был специфичный: российских аналогов нет, на кафедре остались только устаревшие приборы советского производства, а университет может поставить только европейское топ-оборудование с излишним функционалом. Мы пришли, посмотрели, что можно сделать, и в итоге потратить пришлось не миллионы евро, а около 40 тыс. рублей.
Вы все это делаете вдвоем?
К.Б.: Мы с Максимом – главные организаторы. Структура начинается с базовых участников, которые учатся у нас, некоторые из них участвуют в деятельности ОЛИМПа, некоторые – не участвуют. Свои знания им передают руководители мастерских – специалисты, у которых есть реальный опыт, которым они хотят поделиться. Есть руководители разного возраста: например, в прошедшем учебном году у нас преподавала девочка-первокурсница. До поступления в университет она десять лет училась в художественной школе, и тем, у кого вообще нет знаний в этой области, она многое может дать. Дополнительно мы привлекаем более опытных специалистов, чтобы они могли проверить, может ли вообще мастер передавать знания, и проводим с ними мастер-классы и встречи по обмену опытом. Затем идут наставники, те ребята, которые не просто хотят, но и умеют передавать знания, и как правило, имеют опыт работы в проектах. Из них мы формируем экспертную группу, и привлекаем их, если к нам обращаются с какими-либо запросами и заказами. Экспертная группа оценивает проект, и дальше мы понимаем, нужно ли привлекать наемных специалистов, или можно отдать проект студентам.
У нас довольно гибкая система взаимодействия и гибкие варианты сотрудничества. Кто-то говорит: «Классная установка, хочу такую же, можно заказать?» Мы отвечаем, что заказать можно, но придется заплатить за материалы, работу и все остальное; в результате вы получите, допустим, 3D-принтер, который дешевле какого-нибудь MakerBot, но вы все равно не будете ничего о нем знать, не сможете починить, если он сломается. Лучше пройдите у нас учебный курс, пообщайтесь со специалистом, который уже собирал это, мы подскажем, где купить материалы, а пластиковые детали напечатаем при вас по себестоимости. Конечно, мы можем взять заказ «под ключ», но это не наша приоритетная задача. В итоге у вас и изделие, и знания, и практические навыки. Такой вариант нравится нам больше всего, поскольку в первую очередь мы – образовательный проект. Конечно, мы можем взять заказ «под ключ», но это не наша приоритетная задача.
Выходит, вместо того, чтобы идти в фаблаб, лучше идти к вам?
К.Б.: В моём понимании фаблабы – это больше производственные мощности, как мини-фабрика. Какой бы крутой ни была идея, в некоторых фаблабах ты не сможешь сделать свой прототип, если не умеешь делать чертёж или трёхмерную модель. Мы же идём со стороны образования: даём человеку и знания, и оборудование. Поэтому, можно сказать, что частично мы дублируем функционал фаблабов. Мы стараемся показывать всем, что можно и нужно использовать современные технологии. Например, архитекторам вместо того, чтобы сидеть над макетом по полгода, можно сделать точную модельку и распечатать ее.
Я имею ввиду то, что вы не просто учите пользоваться оборудованием, а предоставляете полное сопровождение, вовлечение в процесс.
Ребята, которые к нам приходят, наши друзья, на наших площадках они могут реализовать свой потенциал. И нам это нравится – мы видим, как они качественно растут, начинают больше верить в свои силы. Если ты студент, до 3-4 курса тебя даже на своей кафедре могут не пускать в лабораторию, а про чужие кафедры даже думать не стоит. Это сильно демотивирует, в таких условиях гаснет энтузиазм, пропадает желание качественно работать над своим образованием. И мы задались целью создать площадку, на которой ребята могли реализовать пусть не супернаучные проекты или идеи для бизнеса, а такие свои задумки, когда может не хватать знаний или помощи со стороны. Не в формате учитель – ученик, а в более комфортном: друг – друг.
У вас в лаборатории пишут дипломные работы?
К.Б.: С конкретными кафедрами мы пока полноценно не сотрудничаем, но потихоньку договариваемся об этом с администрацией университета. Каждые полгода через нас проходит по пять-шесть дипломных проектов – участники выполняют и пишут их на своей кафедре, но обращаются к нам за помощью, например, с оформлением. Есть и другие примеры: один студент пришел с желанием сделать себе квадрокоптер, заказал детали. Но пока они шли по почте, он понял, что получается массивная и достаточно опасная вещь, нужно научиться ей управлять, не повредив ни квадрокоптер, ни себя, ни кого-нибудь вокруг. Пообщавшись с такими же энтузиастами, он решил сделать стенды для безопасного запуска – для балансировки, контроля винтов, и в итоге желание сделать игрушку у него переросло в идею научной работы.
Многие наши ребята участвуют в конференциях, в прошлом году мы организовали свою подсекцию на Конгрессе молодых ученых. Из тех, кто посещает наши мастерские, есть бывшие студенты, которые ушли из вузов по разным причинам. Большей частью это ребята, энтузиазм которых совсем заглох, и они полностью потеряли мотивацию не только к научной работе, но и пребыванию в вузе как таковом. Самое смешное, что они приходят к нам, видят, как и что мы делаем, участвуют в деятельности и пишут научные работы.
Еще мы организуем много мероприятий для участников и мастеров, чтобы повышать их уровень – мастер-классы, встречи с учеными, предпринимателями, администрациями. Человек, который приходит к нам, может учиться, преподавать, может работать над своим проектом и проявлять таланты организатора. Каждые полгода мы проводим фестиваль проектов и подводим там итоги, чтобы ребята могли сравнить: за свои два с половиной месяца на робототехнике я добился этого, а на мастерской по рисованию научились этому, если захочу переквалифицироваться, то тоже научусь таким вещам за эти сроки. Иногда наши мероприятия доходят до городского уровня – допустим, летом были «живые шахматы» на Дворцовой площади, и провести их частично помогали мы.
М.И.: Большая часть лекций проходит в 511 аудитории с 18 до 22 часов. Мы составляем расписание на неделю, каждый преподаватель сам определяет нагрузку. До 18 часов работаем в режиме коворкинга, когда участники могут пользоваться компьютерами и оборудованием. Проекты и мастерские у всех разные, под нужды и цели каждой мастерской адаптирован итоговый проект, и до шести вечера мы распределяем время так, чтобы ребята кооперировались и выполнили свои задачи. С сентября все будет по-другому – за счет новых помещений мы сможем разместить людей так, чтобы им было комфортнее работать.
К.Б.: У нас экспериментальная площадка, мы стараемся развиваться и использовать новые форматы взаимодействия. Студенты – народ не особо платежеспособный, но пока мы общались в течение этого года, поняли, что некоторым не хватает мотивации. Это как с абонементом в спортзал: если выдать его просто так, может, вы сходите на пару занятий, а если вы покупаете его сами, то составляете расписание, раз заплатил – надо пойти.
М.И.: Мастер хочет чувствовать отдачу от учеников, это огромное удовольствие, когда видишь, что ученики развиваются и работают над твоими проектами. Сейчас мастера трудятся просто так, и те, кто действительно работает и выполняет задания, смогут продолжить заниматься бесплатно. А те, кто чувствует, что пока не может брать ответственность за самого себя, будут заниматься за плату. При этом если они решат, что хотят перейти на интенсивный режим, смогут ходить бесплатно. Так психологически проще – некоторые ребята уходили от нас из-за того, что по разным причинам не могли активно работать и чувствовали эту ответственность перед мастером и товарищами.
Что еще изменится в следующем году?
К.Б.: Наша собственная площадка расширяется, есть планы, что с нового учебного года у нас появятся новые помещения еще в двух корпусах университета. Пока что мы находимся на стадии переговоров, и если они увенчаются успехом, занятия будут в нескольких корпусах, мы обязательно сделаем карту и выложим ее на наш сайт и группу «ВКонтакте». На второй неделе сентября мы проведем опрос среди студентов и начнем рекламную кампанию, а потом сделаем презентацию для студентов на нескольких площадках, расскажем о том, какие есть мастерские и как можно включиться в их деятельность.
Еще в конце сентября будет неделя открытых дверей, чтобы ребята смогли прийти в мастерские, пообщаться с преподавателями, задать вопросы, и понять, хотят они в выбранную мастерскую или нет. А с октября начнем образовательный цикл в два с половиной месяца, и закончим перед сессией, чтобы не мешать ребятам сдавать экзамены.
У вас учится достаточно много студентов из других вузов. Значит ли это, что в Петербурге недостаточно развита культура таких мастерских, как у вас?
К.Б.: Сложно ответить на этот вопрос. Мы не знаем всей ситуации достаточно хорошо, чтобы утверждать наверняка, но видим, что дело движется. С нами общаются представители других вузов, хотят создавать там такие же площадки. Дело в том, что у нас современное и понимающее руководство, но не во всех университетах так – например, приказ ректора о создании такой же мастерской, как у нас, на какой-нибудь кафедре могут «завернуть» в полнейшую бюрократию. С другой стороны, мы понимаем, что наши с Максимом силы тоже не бесконечны, и быть одновременно на многих площадках у нас не получится физически. Поэтому мы стараемся обрастать нужными кадрами, такими же энтузиастами, как мы, чтобы они координировали работу площадок и наполняли их атмосферой ОЛИМПа.
М.И.: Мы хотели сделать так, чтобы ребятам у нас было комфортно. Когда приходишь туда, где много купленного оборудования, начинаешь думать, что ты должен окупить те средства, которые на тебя потратили. Плюс есть страх, что можешь сломать что-то дорогое. У нас все сделано своими руками, сломал – не страшно, починил – развиваешься как личность. У нас никто не должен торопиться; мы ставим цели, но делаем это в соответствии с теми способностями, которые есть у студента. Это учеба, и мы мягко помогаем совершенствоваться.
Александр Пушкаш,
Редакция новостного портала Университета ИТМО
