В этом году фестиваль 101.All in One длился 12 часов — с полудня до полуночи. Это было не только концептуальной идеей, но и несколько вынужденным решением, ведь все приглашенные эксперты проживают в разных временных зонах, и у некоторых разница во времени достигала 13 часов. Онлайн-формат объединил три континента и шесть временных зон, что стало буквальным выражением основной темы фестиваля — вопросов дистанционного телеприсутствия и используемых для этого инфраструктур. Участники обсудили, как изменились практики общения и как трансформировалась связь людей друг с другом с приходом в нашу жизнь телекоммуникационных систем и возможностей онлайн-общения.
Об участниках фестиваля
В фестивале приняли участие ключевые фигуры художественной сцены Art&Science: легендарный художник и автор перформансов, один из пионеров научного искусства Стеларк, художник и профессор Школы Искусств Огайо Кен Ринальдо, французский изобретатель и медиахудожник Морис Бенаюн, исследователь медиа и профессор MIT Уильям Уриккио, бельгийский интердисциплинарный художник Фредерик Де Вильде, художник и профессор Университета Миннесоты Дэвид Боуэн и многие другие. Также в течение фестиваля были показаны два художественных фильма: «Welcome to Erewhon», основанный на философском эссе Сэмюэля Батлера, написанном в конце 19 века, и «Хореку. Истории Тухардской тундры» — мультимедийный антропологический VR-проект молодых медиахудожников Анны Толкачевой и Андрея Носова. Завершилось все перформансом генеративной музыки от электронного музыканта и программиста Реника Белла.
Проблемы телеприсутствия
Главный вопрос, который организаторы поставили перед участниками: как изменились социальные структуры, художественные практики, человеческая чувственность и в целом реальность нашего существования в современной ситуации, а также что нас ждет в будущем. Как рассказывает куратор фестиваля, Наталья Федорова, по сути, это попытка подвести итог трех месяцев изоляции и вынужденного перехода в тотальный онлайн:
«Это была проверка того, как мы ощущаем себя в этой неожиданной для всех нас ситуации постинтернета — в ситуации полной физической разобщенности, при этом с абсолютно беспрецедентной возможностью телеприсутствия. Сейчас становится понятно, что все культурные события следующего полугодия будут менять свой традиционный международный формат на формат международного телеприсутствия. В связи с этим возникает вопрос, с одной стороны, о степени реальности этих событий, с другой стороны — о том, как эту степень реальности увеличить. Отсюда возникает другой вопрос — вот это телеприсутствие, о котором мы говорим — это присутствие где-то на расстоянии или это формы отсутствия в той точке, где ты находишься прямо сейчас? Участвуя в зум-конференции, где я фактически нахожусь? Куда исчезает эта энергия, чувства, живая человеческая аура — где она находится в тот момент, когда я ее отправляю через средства телекоммуникации? В проводах, в герцовом пространстве, которое соединяет различные электронные устройства?», — размышляет Наталья Федорова.
Будущее телехаптики
Телехаптика — это термин, описывающий возможность обмениваться прикосновениями и чувственным опытом посредством компьютерных технологий и возможностей интернет-коммуникаций. Мы уже давно привыкли связываться друг с другом на расстоянии — фактически, современные технологии позволяют полностью прожить опыт «присутствия в отсутствие». Мы постоянно на связи по голосовой и видеосвязи, мы можем транслировать все, что происходит вокруг — и мгновенно передавать это на расстоянии. Но что делать с тактильными ощущениями? Ситуация с эпидемией — когда наши тактильные контакты оказались вынужденно ограничены новыми правилами личной безопасности — подняла вопрос о необходимости технологий дистанционной передачи рукопожатий, поцелуев, объятий.
Именно этой теме было посвящено выступление Сатоми Сугиямы — профессора программы «Коммуникации и медиаисследования» в Швейцарском колледже свободных искусств Франклина. Она рассказала о своих исследованиях того, как появление мобильных телефонов — и, позже, соцсетей и менеджеров — полностью изменило не только наше общение, но и наше восприятие реальности в целом. Как под влиянием технологий мы перешли в состояние непрерывной коммуникации с людьми по всему миру, перманентного доступа для каждого, стиранию грани между публичным и личным, и как мобильные устройства стали буквально продолжением наших тел.
Она также поделилась своими наработками по поводу будущего различных устройств для передачи тактильных ощущений на расстоянии. В данный момент на рынке представлены несколько прототипов таких устройств, например, «Hug Shirt» для имитации объятий и «Kissinger» — для дистанционных поцелуев. Небольшое исследование — опрошены были 60 человек, в основном, в возрасте до 30 лет, — которое провела Сатоми Сугияма, показало, что пока что люди совсем не готовы пользоваться подобными устройствами. Для них такие взаимодействия кажутся не только непривычными и противоестественными — но и даже более разобщающими, усиливающими ощущение удаленности от близких людей. Но восприятие подобных девайсов может измениться уже в ближайшем будущем.
Экскурс в историю вопроса
О том, как люди воспринимали — и привыкали — к новым коммуникационным технологиям в самом начале их развития рассказал Уильям Уриккио, профессор MIT, научный руководитель MIT Open Documentary Lab и Co-Creation Studio, профессор Утрехтского университета, автор множества публикаций и книг на тему новых медиа. Он провел экскурс в историю и показал, как изображали фантазии о будущем коммуникации в конце 19 — начале 20 веков.
Почти сразу после изобретения телефона в 1876 году появилась концепция «телефоноскопа» — видеотелефона с широким экраном, который бы передавал свет и звук. Конечно, это изобретение так и не появилось, но эта идея, воплощенная во множестве рисунков, например, Джорджа дю Морье и Альбера Робида, очень долго будоражила умы людей прошлого и подняла множество эпистемологических, онтологических и этических вопросов. Люди не понимали, реален ли поезд в знаменитом фильме братьев Люмьер, считали, что в радиопомехах (а позже, в белом шуме на телевизоре) можно услышать голоса мертвых, а телевизор может украсть душу. Самое удивительное — это то, как большая часть предсказаний научных фантастов того времени — во всем, что касалось коммуникаций — в конечном итоге воплотились и стали частью нашего повседневного существования.
Интернет как нейросеть
О своих проектах в области интернет-коммуникации и виртуальной реальности рассказал французский изобретатель, художник, исследователь, сотрудник Школы Новых Медиа в Городском Университете Гонконга и руководитель Лаборатории «Creation Interactive Transdisciplinary Universitaire» в Сорбонне Морис Бенаюн. Его первые проекты были реализованы еще в середине 90-х годов, когда идея прямой видеосвязи между людьми на большом расстоянии все еще была в новинку. Так, его работа 1995 года — виртуальный трансатлантический «туннель», который связывал Центр Помпиду в Париже и Музей современного искусства в Монреале — считается первой интерконтинентальной телевиртуальной инсталляцией. Посетителям выставки предлагалось «пройти» по невероятно длинному виртуальному тоннелю, на «стенах» которого были изображены ключевые предметы искусства двух стран. Периодически посетители из Парижа и Монреаля «встречались» друг с другом на этом пути и могли пообщаться по видеосвязи.
С самого начала своей карьеры художника и по сей день Морис Бенаюн сосредоточен на критическом исследование мутаций в современном обществе, вызванных недавно внедренными технологиями. Его основная концепция — что интернет это не просто некое виртуальное общественное место, но мировая нейронная сеть, в которой каждый из нас является нервным окончанием. То есть все это виртуальное пространство мы не просто делим друг с другом, но наполняем своими эмоциями, чувствами, концепциями — и воспринимаем непосредственно.
Голобионт и кросс-видовое взаимодействие
Идею симбиотической связи — людей друг с другом и с технологиями, а также со всем живым на Земле в целом — развивает и Кен Ринальдо, интердисциплинарный художник с мировым именем, профессор Школы искусств и наук Университета штата Огайо. В своих работах он в принципе ставит под сомнение само понятие личности и индивидуальности — в конце концов, мы всего лишь набор бактерий и вирусов, для которых наше тело является домом. Даже наши чувства, эмоции и ощущения можно ставить под вопрос — ведь они могут быть искусственно сгенерированы и инсценированы с помощью технологических устройств и когнитивных иллюзий. Весь наш мир Кен Ринальдо называет «Голобионтом», а нас в нем — либо паразитами, либо симбионтами.
Другие живые существа имеют такое же полное право на свободу волеизъявления, как и мы — поэтому Кен Ринальдо много экспериментирует с внедрением робототехнических устройств в биологические структуры и системы. Так, с помощью технологических устройств он пытается взаимодействовать с микробиомом кишечника (проект «Enteric Consciousness») или дает управлять роботом Бойцовым рыбкам (проект «Augmented Fish Reality»). В более поздних своих работах художник исследует кросс-видовое взаимодействие человека и биоморфных роботов (проект «Fusiform Polyphony»).
Робот как продолжение человека
Тема взаимодействия человека и робота изначально была ключевой для фестиваля — лишь в последний момент она была заменена на более животрепещущую и актуальную. Тем не менее, она не осталась без внимания, ведь многие из приглашенных художников давно используют элементы робототехники в своих работах.
Так, главная звезда Art&Science сцены — киприото-австралийский художник Стеларк — известен не только тем, что отрастил у себя на руке третье ухо, но и своими перфомансами, в которых он использует робототехнические устройства и электромиостимуляторы для изучения способов взаимодействия с телом. Его главные работы в этом направлении — проект «Third Hand», реализованный еще в далеком 1980 году, «Fractal Flesh» 1995 года (в ходе перформанса зрители имели возможность дистанционно управлять телом художника) и «Movatar» 2002 года, когда движения автора были полностью подчинены случайно сгенерированным последовательностям искусственного интеллекта. Суть его работ в том, что человечеству давно пора пересмотреть концепты идентичности и субъектности, отношения между телом и все усложняющимися технологиями: какие возможности для тела доступны, и какой субъективный опыт может из такого взаимодействия произойти.
Также была затронута тематика промышленной, прикладной робототехники. Профессор Университета Баварской Экономики (Hochschule der Bayerischen Wirtschaft) и основатель проекта Robotic Governance Доминик Бесл провел краткий экскурс в прошлое и будущее робототехнических устройств. Александр Капитонов, декан факультета инфокоммуникационных технологий и доцент факультета систем управления и робототехники Университета ИТМО, сооснователь проектов Robonomics Network и Airalab рассказал о концепции независимой автономной экономики роботов — в пример он привел робота-художника, разработку команды факультета систем управления и робототехники ИТМО — и возможностях использования автономных роботов для мониторинга и регулирования экологических проблем.
А Владимир Белый, глава венчурного фонда Alpha Robotics Venture, рассказал о том, как роботы используются в киноиндустрии и могут быть использованы при создании объектов искусства.
Итоги фестиваля
Несмотря на все сложности, связанные с форматом проведения, программа была выдержана практически без изменений. Более 25 участников выступили в прямой трансляции, а вот финальный перфоманс был дан в записи — дело в том, что музыкант Реник Белл находится в Токио, где на момент окончания фестиваля было раннее утро. В целом же идея провести 12-часовой марафон хоть и звучала, по словам самих организаторов, как полное безумие, но все же закончилась, скорее, как удачный эксперимент.
«Этот фестиваль мы планировали провести в апреле и обязательно в оффлайне, но обстоятельства изменились. Эта сумасшедшая идея провести его именно 12 часов появилась очень спонтанно и связано это было с тем, что один из участников, художник Стеларк, находится в Австралии — там на семь часов больше, чем у нас. Кен Ринальдо находится в Огайо — также с разницей с нами в семь часов, но уже назад. А между ними разница практически в целый день. Получается, что все спикеры были из абсолютно разных часовых поясов и нужно было их как-то объединить.
Хочу также отметить, что когда мы пригласили Кена Ринальдо, и он ответил, что хорошо помнит Университет ИТМО, наше историческое здание, музей и свой тур с ректором университета — было очень неожиданно и вместе с тем приятно это услышать. Напомню, что в феврале 2017 года Кен Ринальдо посетил Университет ИТМО и выступил в Эрмитаже в рамках проекта "Art&Science: Наука. Искусство. Музей"», — делится впечатлениями Алия Сахариева, директор Центра искусства и науки и сокуратор фестиваля.
Полное видео фестиваля можно посмотреть в группе Университета ИТМО.
