Лауреат конкурса ITMO.EduStars Дарья Мартынова: «Кем бы ни был студент ― технарем или гуманитарием, нужно стараться разбираться во всех сферах»

— С чего начался ваш интерес к искусствоведению?

— Честно говоря, я с детства любила музеи, туда меня водили бабушка, дедушка и родители. Тогда меня привлекала там некая упорядоченность, а потом, когда я повзрослела, стала ходить в музеи одна, мне нравилось, что в одном визуальном источнике можно увидеть много разных смыслов. Это похоже на ребус: ты смотришь на картину и узнаешь о личности художника, эпохе и сюжете. К тому же интересно посещать разные экспозиции, потому что зачастую у куратора есть своя идея, которую можно проследить.

В школе благодаря учителю я научилась анализировать художественные произведения и дважды становилась победительницей всероссийской олимпиады школьников по искусству (МХК). В принципе это и определило выбор специальности, окончив школу, я поступила в СПбГУ, где уже с первого курса начала работать по профессии. Затем я больше заинтересовалась направлением искусствоведения, связанным с кино, и тем, как разные виды искусства взаимодействуют между собой.

Искусство незримо влияет на человека. Если в технических специальностях можно понять, как меняется мир или как один материал влияет на другой с помощью алгоритмов или исследований, в гуманитарном направлении все не так очевидно, но при этом гуманитаристика помогает донести сложные идеи за счет простого визуального языка.

— У вас была стажировка по изучению китайского искусства и языка, также вы окончили программу двойного диплома СПбГУ и Шанхайского университета Джао Тонг. Чем привлекла вас синология и как вы применяете знания из этой области в ИТМО?

— Вообще я больше специализируюсь на западноевропейском искусстве XIX века, но считаю себя увлекающимся человеком и стараюсь всегда учиться. Мне кажется, нельзя зарываться в узкую специальность и если в чем-то разбираться, нужно стараться разбираться во всем. Когда я училась в магистратуре, меня пригласили участвовать в конкурсе на программу двойного диплома. Я не знала китайского языка, и это была в своем роде авантюра. Для меня как специалиста по XIX веку было интересно посмотреть и понять Азию.

Я до сих пор использую знания и опыт, которые я получила за год жизни в Китае. Во-первых, при работе с иностранными студентами важно понимать их культуру, чтобы избегать каких-либо подводных камней, связанных с общением или методикой преподавания. Например, некоторых русских студентов до сих пор удивляет 100-балльная система оценивания, а в Китае к ней уже привыкли. К тому же помогает знание китайского языка, особенно при общении с первокурсниками, которые еще не знают русского и не адаптировались к жизни в России.

— Тема вашей диссертации связана с образами истерии в искусстве. Как на практике можно использовать результаты этой работы?

— Летом 2021 года я окончила обучение в аспирантуре, а сейчас защищаю диссертацию. Ее практическое применение велико. Во-первых, это переработка методических планов и включение методических пособий, также материал можно использовать для написания научных статей. Самое важное — это междисциплинарный подход, потому что искусствоведение не может жить отдельно от философии, культурологии, социологии и других наук. Поэтому в своей работе я пытаюсь все это совместить.

Помимо этого, есть такая сфера, как медицинские гуманитарные науки (Medical Humanities), которая на практике демонстрирует, как гуманитаристика влияет на медицину и как они взаимосвязаны. В дальнейшем я планирую применить эти знания для построения курсов и междисциплинарных исследований. Например, в Великобритании и США уже давно развиваются подобные программы, а медицинские работники и гуманитарные исследователи занимаются общими проектами. Например, к ним относится работа художницы Кэтрин Ясс и медицинского кластера, в которой они с помощью художественных средств изучали борьбу с бессонницей и быструю фазу сна. У них получился достаточно хороший проект, который не только помог медицинскому сообществу понять проблему, но и донести ее до широкого зрителя. Поэтому гуманитарный компонент в междисциплинарном исследовании позволяет преодолеть некоторые медицинские проблемы с точки зрения донесения информации — объяснить сложное простым языком. Некоторые люди до сих пор не понимают, как работает МРТ, хотя эта технология с нами с 70-х годов прошлого века. Им некомфортно на этой процедуре, хотя у них нет клаустрофобии, просто они не понимают, что происходит с их телом в этот момент.

— Недавно вы выступали на неделе цифровой гуманитаристики в Петербурге (SPB DHweek 2022) и рассказывали о Medical Humanities. Как развивается это направление сейчас?

— На самом деле медицинские гуманитарные науки — это большая сфера, в которой занимаются крупными исследованиями. Для России это довольно молодое направление, но в Америке оно развивается уже с 70-х годов прошлого века. В США сейчас перспективно развивать эмпатию у врачей. Их привлекают к анализу произведений искусства, чтобы помочь им наладить коммуникацию с пациентом, ведь из-за профессиональной деформации и выгорания становится сложней понимать чувства других людей.

Но также в других европейских странах открываются новые центры, в которых изучают, как в течение нескольких лет складывается образ болезни. На мой взгляд, это важно, потому что порой у нас происходят очень странные вещи. Яркий пример — коронавирус. В начале пандемии исследователи медицинских гуманитарных наук активизировались, потому что было важно понять, как человек воспринимает вирус. Очень часто эту болезнь милитаризировали, поэтому в СМИ появлялись заголовки вроде «Враг наступает» и «Атака на организм». Все это возникло из-за того, что люди не понимают, как работают вирусы и что есть вредные и полезные бактерии, которые борются с ним. Это напрямую связано с образом болезни в искусстве, культуре и литературе. В итоге сейчас создается много проектов, которые объясняют, как работают бактерии, и помогают справится с рядом предрассудков, например о том, что какие-нибудь кисломолочные продукты убивают микроорганизмы.

— Когда и почему вы решили начать преподавать?

— Все произошло по воле судьбы. Я начала читать лекции в рамках факультативов и практик и проводить экскурсии в музее Фаберже и Эрмитаже, еще когда училась в университете. Мне всегда нравилось общаться с людьми. Да, я исследователь, мне интересно писать статьи, но также мне интересно организовывать конференции и курсы. В 2018 году ИТМО стал для меня хорошим стартом и продолжает быть отличной площадкой, потому что здесь я могу учиться чему-то новому и развиваться. Поэтому для меня начать преподавать в ИТМО стало удачным решением и я благодарна, что удалось попасть в команду.

Сейчас я работаю не только на общеуниверситетских факультативах, но и на факультативах по выбору. Мои дисциплины выбирают ребята с технических специальностей, и для них это что-то новое, своеобразная отдушина. Например, моя студентка после курса продолжила развивать проект и победила по одному из направлений на конференции молодых ученых: с помощью методов медицинских гуманитарных исследований она создала интерактивную таблетницу, которая напоминает пожилым людям о приеме лекарств. Поэтому я убеждена, что кем бы ты ни был — искусствоведом или технарем, ты должен стараться разбираться во всех сферах и быть образованным, чтобы поддержать свой культурный уровень.

— Как вы относитесь к конкурсу ITMO.EduStars?

— Я принципиально не готовилась к конкурсу и не говорила студентам, что на занятия кто-то должен прийти. Кстати, в тот день у нас было интерактивное занятие, на котором больше выступали они, а не я. Поэтому на самом деле я считаю, что это больше заслуга студентов, что занятие стало одним из успешных.

Когда меня наградили, я удивилась. Меня поздравили разные люди, поскольку моя фотография висела на стенде конкурса. К тому же я получила заряд мотивации, потому что это большая ответственность и гарант доверия со стороны руководства и студентов, особенно в моем случае, так как я молодой преподаватель. После такого хочется идти дальше, развиваться, придумывать что-то новое.

— Чем вы занимаетесь, помимо преподавания?

— Раньше я была профессиональной синхронисткой, поэтому люблю разные водные виды спорта. С 2014 года я увлекаюсь парусным спортом. Самое сложное в нем — чувствовать команду, потому что сначала нужно вместе почувствовать ритм и грести, потом быстро и скоординировано поставить парус. Это занятие очень разгружает мозг: когда ты плывешь, ни о чем не думаешь. Например, прошлым летом я ходила на яхте на Ладожские шхеры в Карелию.