Из индустрии в Art&Science: выпускник ИТМО Алексей Феськов ― о проектах в «Газпроме», искусстве и о том, зачем возвращаться работать в университет

— Расскажите о своем образовании, чему вы учились в ИТМО?

― И в бакалавриате, и в магистратуре я учился на кафедре систем управления и информатики — сейчас это факультет систем управления и робототехники (СУиР). Когда поступал, моим направлением была автоматизация. На третьем курсе к этому добавилось очень много проектов, связанных с робототехникой, а сейчас это направление стало основным.

Я занимался алгоритмами стабилизации буровых платформ. На практике мы применяли эти алгоритмы для стабилизации кораблей. Для этого мы прямо на кафедре построили бассейн и запустили туда много маленьких лодочек, в которые были встроены схемы управления и несколько двигателей. Я с самого детства занимался судомодельным спортом, поэтому когда начали думать, как объединить этот алгоритм стабилизации буровых станций с чем-то физическим, я сразу предложил: давайте делать на корабликах, мне это хорошо известно.

Помимо этого уже с третьего курса мы с одногруппниками начали создавать робототехнические лаборатории, были закуплены разные манипуляторы, популярные тогда роботы Lego Mindstorm. Кажется, на тот момент, когда я выпускался, у нас было около 50 разных направлений, связанных с парковкой машин, управляемым дрифтом, дронами, шагающими роботами, экзоскелетами. Вокруг этого всего создавались лаборатории, которые и сейчас есть на факультете СУиР.

— Чем вы занимались после выпуска?

― Я ушел работать в IT-компанию, которая занималась продажей ПО для проектирования. Я был менеджером по продажам — ездил по всем машиностроительным заводам Санкт-Петербурга и общался с инженерами, которые создают 3D-модели. Я очень люблю 3D-моделирование и черчение, вся эта специфика мне была интересна еще со школы, поэтому продавать было проще и интереснее.

Оттуда я перешел в «Газпром», где занимался всеми направлениями связи. «Газпром связь», «Газпром телеком», «Газпром космические системы» — они все связаны с Wi-Fi, ВКС, АКС и так далее. Тогда ещё начались большие проекты в связи с переездом «Газпрома» в Санкт-Петербург, стройкой «Лахта Центра», других больших объектов — все эти стройки я курировал по части связи.

После этого я работал в администрации Сбербанке — занимался разработкой и внедрением нового продукта. Для меня это было в новинку. Хоть я и учился программированию во время школы — кстати, тоже на курсах в ИТМО — но после этими знаниями не пользовался. И вот в Сбербанке я в одиночку написал небольшой продукт — сервис оплаты коммунальных услуг без квитанции, просто по адресу. Но потом всё-таки понял, что не готов работать и развиваться в этой сфере. Через два года уволился, просто хотелось развиваться в чем-то другом.

— И после этого вы вернулись в ИТМО?

― Меня пригласили сюда совершенно случайно. Я дружу со многими ребятами, которые работают в ИТМО. Они мне и рассказали про новое интересное направление Art&Science, которое тогда только запускалось.

На самом деле до этого я был уверен, что никогда не вернусь в ИТМО. Мои знакомые и друзья периодически предлагали вернуться в университет, но я отказывался. Тогда я думал, что здесь всё застыло, ничего не меняется и никуда не двигается. Но когда я походил по тем местам, где когда-то учился, увидел, как изменился корпус на Кронверкском, узнал про новые интересные направления, признал, что ошибался. Наверное, сложилось несколько факторов: и университет резко устремился в будущее, и я набрался полезного опыта.

Кажется, что все те навыки в совершенно разных областях, которые я накапливал всю жизнь, сейчас нашли своё применение. Как будто я специально все эти годы готовился именно к этой работе: и мой опыт в двух крупных компаниях с их сложной бюрократической системой, и опыт в продажах, и мои технические навыки, и работа на стройках. Даже самые маленькие навыки нашли здесь своё применение.

— С чего всё началось тогда, два года назад, когда вы только устроились?

― К тому времени, когда я пришёл, магистратура существовала всего год: программа делала свои первые шаги, не было даже мыслей о каких-то лабораториях, мастерских, выставочном пространстве. Когда нам выделили помещение на Биржевой под арт-резиденцию, мне предложили спроектировать и фактически построить это пространство. До этого здесь был круглосуточный магазин — они даже оставили нам витрины и стеллажи, а люди ещё долго заходили и спрашивали: «А где магазин?».

Во время стройки и после мне пригодился опыт, который я получил и в «Газпроме», и в фирме моего отца — он занимается строительством коттеджей и других жилых объектов. Поэтому мне было проще разобраться с этой довольно большой и необычной стройкой. Даже перестройкой, ведь мы буквально перевернули всё с ног на голову.

Когда мне предложили разработать это помещение, я начал искать в интернете примеры, как это может быть реализовано — и не нашёл ничего похожего. Мои коллеги (нас тогда было всего трое) сказали, что подсмотреть не у кого, потому что таких магистерских программ в мире немного. Так что мы всё придумывали сами, практически с нуля: что здесь будет, чем мы наполним это пространство, кто здесь будет работать, как это будет происходить. В чём-то мы, возможно, ошиблись, но в целом мы сделали всё с учётом потребностей художников.

— Что сейчас входит в ваши обязанности как технического директора?

― У студентов магистерской программы есть необходимость делать проекты руками, и я помогаю им подобрать материалы, арендовать инструменты, найти специфическое оборудование в стенах нашего университета. Бывает, нужно найти ребятам какую-то команду специалистов внутри университета, которые помогут работать на том или ином оборудовании или расскажут про какую-то разработку, технологию — этим тоже занимаюсь я.

Также у нас есть выставки — и я руковожу их монтажом и демонтажом. Мы перестраиваем геометрию помещений, ставим новые стены, строим подиумы, придумываем подвесы для тех или иных объектов. Часто приходится искать оборудование в разных местах университета. Например, «Мегабайт» нас постоянно выручает проекторами, плазмами, даже дым-машинами. А летом у нас была выставка, для которой нужны были медицинские столы. Я очень долго их искал и в конце концов обнаружил их в университетской столовой. Так что я постоянно где-то хожу, высматриваю, запоминаю, читаю каждую вывеску, захожу буквально в каждую дверь. Потому что в какой-то момент может возникнуть вопрос: где найти ребят, которые занимаются квантовыми частицами, кто исследует раковые клетки и так далее.

Также во время выставок я помогаю художникам создавать объекты, помогаю с оборудованием, иногда что-то делаю за них, чему-то их обучаю, подсказываю, иногда даже ненавязчиво подкидываю идеи.

— Вы раньше как-то были связаны с искусством?

― До этого я им даже не интересовался. Не то чтобы оно мне не нравилось — я его просто не понимал. Сейчас мне очень помогают в этом коллеги — мы регулярно ходим на выставки современного искусства, обмениваемся впечатлениями. Я учусь этому новому для себя языку, и мне это очень помогает в работе со студентами и художниками.

— Вы не жалеете, что так и не построили карьеру в робототехнике?

― Я всё равно занимаюсь этим здесь, с ребятами, преподавателями, художниками — есть большой запрос с их стороны. Поэтому я никуда из робототехники не ушёл.

Если говорить про научную составляющую, то в этом году я также поступил в аспирантуру в Институт перспективных систем передачи данных. Причём моя диссертация станет необычным опытом как для нашего Центра искусства и наук, так и в целом для университета. Это будет не классическая диссертацию по оптике, а туда будет добавлено ещё и искусство.

— Что это будет за работа?

― Работа связана с проектом, на который мы еще до аспирантуры получили грант. Этот проект выполняется совместно с художницей и преподавательницей Натальей Фёдоровой. Мы хотим создать виртуальную реальность с участием точной 3D-копии зрителя. Чтобы человек надевал VR-очки, попадал в комнату и видел свою копию ― максимально детальную, со всеми текстурами, правильными пропорциями. Это можно сравнить со сном: во сне вы видите себя, но не можете собой управлять — вас ведут по запланированному сюжету, а вы просто наблюдаете.

Идея этого проекта завязана на метафизических размышлениях Декарта о том, реален ли мир. Не обманывают ли нас глаза и другие органы чувств? Возможно, реальность не такая, как мы её ощущаем, возможно, наши глаза и органы чувств её достраивают. И мы дадим почувствовать это зрителям — при помощи шести подготовленных сцен, в которых будут происходить разные метаморфозы, а аватар будет производить разные действия — иногда довольно шокирующие.

Техническая часть проекта, связанная с паспортом специальности — это разработка системы, которая будет качественно сканировать человека со всех сторон. Скорее всего, это будут три лидара — сверху, спереди и сзади человека. Потом нужно будет придумать алгоритм, который будет обрабатывать полученное облако точек, убирать шероховатости и неровности, накладывать текстуру — причем максимально быстро, в режиме реального времени. И нужны правильные алгоритмы анимирования — чтобы аватар двигался естественно, а не выгибал колени в обратную сторону.

Пока такого нет нигде — обычно аватаров собирают из готовых шаблонов, а в играх и виртуальной реальности можно видеть только свои руки и ноги. Нет игр, где можно управлять своей копией. Плюс мы хотим в виртуальной реальности сделать объекты, которые будут и в настоящем мире — чтобы их положение в комнате соответствовало реальному. Это тоже будет интересный и необычный опыт, потому что до этого никто такого не делал — чтобы с виртуальными объектами можно было взаимодействовать по-настоящему.