Как в таком городе, как Петербург, можно внедрять продвинутые технологии благоустройства, используемые в Барселоне? Реально ли это?
Думаю, что реально. Я убежден, что у каждого города есть своя ДНК. Поэтому нужно понять, что все мы, в том числе города, в которых мы живем, должны развиваться, исходя из своего метаболизма. Мне нравится использовать сравнение человека с городом, потому что это дает большее понимание его устройства. У всех нас есть уши, нос, руки, но у каждого человека они разные: у кого-то нос короче, у кого-то больше глаза, у кого-то сильные руки, а у кого-то слабые. Каждый человек, как и город, индивидуален, и я считаю, что вопросы благоустройства крупных населенных пунктов требуют индивидуального подхода. Когда мы анализируем концепцию смарт-сити, очень часто возникает опасность перейти к общим вопросам. Это грозит тем, что вместо самобытного центра мы сделаем из города большой «Макдональдс». И тогда будет все равно, на какой широте находится город, какой там климат, какой менталитет у людей, — все будет одинаковым, стандартным. Я против такого мышления.
Но, с другой стороны, я не призываю градостроителей каждый день изобретать велосипед. Важно изучать свой город, понимать, какие изменения будет полезны для него. Мы этим занимается в лаборатории Urban Science, накапливая там знания о городе. Нам интересно знать, каким образом, вопреки или благодаря чему двигаются эти колоссальные социальные и экономические потоки, каким образом устроены эти пространства. Нам нравится говорить urban sciences во множественном числе, потому что именно многообразие дисциплин, к которым мы обращаемся, позволяет нам правильно отвечать на поставленные вопросы.
Мой друг, бразильский архитектор и урбанист Жайме Лернер, использовал такой термин, как «городские часы». Согласно его теории, у каждого города могут быть моменты успеха и упадка, как и у людей. Когда мы говорим о таком городе, как Санкт-Петербург, когда был период его наибольшей славы? Около 150 лет назад? А какое время было особо благополучно для Рио-де-Жанейро? В 70-е или сейчас? А каким был момент расцвета Барселоны? Когда физические трансформации совпали с культурным развитием, со спортивными успехами, с восхождением звезды Месси? Город достигает своего рассвета, когда накопленные о нем знания вкупе с позитивной энергией резко толкают его вперед.
У Санкт-Петербурга есть ни с чем не сравнимая инфраструктура. Я имею в виду ваши дворцы, парки, проспекты. Все другие города могут ему завидовать. Руководству города необходимо направить позитивную энергию горожан и туристов на то, чтобы привести Петербург к новому расцвету.
Мы с вами понимаем, что на все это необходимо много времени. Что мешает развиваться именно Санкт-Петербургу, на что нам стоит обратить внимание, чтобы начать исправлять ошибки и выделять достоинства здесь и сейчас?
Не только в Петербурге, но и в других городах в приоритете должны быть проблемы мобильности и управления транспортными потоками. Поэтому мы можем сразу назвать главного нашего врага — автомобиль. Конечно, мы можем постараться сократить общий поток автомобилей, сделать транспорт более технологичным, но что дальше? Что делать с дорожными развязками и другими элементами инфраструктуры, которые строились для повышения мобильности? Все решения нужно принимать с умом, просчитывая каждый шаг. Лично я вижу Санкт-Петербург как город, чья культура и менталитет сильно связаны с общественным транспортом. Например, метрополитен: в течение долгих лет российское метро было предметом зависти многих городов. Так почему бы не продолжать развитие этой славной страницы вашей истории?
К сожалению, конкретно в Петербурге метро — очень закрытая и консервативная система, а руководство метрополитена сетует, что прокладывать новые ветки слишком дорого.
Опирайтесь на опыт друг стран: во многих городах линии метрополитена выходят на поверхность. Есть другие системы мобильности, Поэтому речь идет больше о том, чтобы менять привычки пользования транспортом. Я знаю, что многие новшества в Санкт-Петербурге упираются в градозащиту и охрану памятников культуры. Но мне кажется, что пора открыться для внедрения современности в саму историю. Многие, говоря об архитектуре будущего, подразумевают высокое здание или сверхтехнологичный фасад. Но, поверьте, это понятие не сводится к башне «Газпрома» или новому зданию Мариинского театра, которые вызвали массу дискуссий. Понятие архитектуры давно поменяло свой масштаб и стало подразумевать под собой не просто строительство зданий, но и применение новых технологий в осмыслении пространства города, учет глобальных вызовов, изменения климата, новой повестки дня.
Думаете, новые технологии — это панацея для города?
Конечно, технологии могут помочь, но стратегически вопрос не решат. Сами по себе технологии могут помочь внедрить автобусы, которые не так сильно загрязняют окружающую среду, или улучшить частоту транспортного сообщения. Но при этом они не помогут внедрить новую стратегию. Некоторые города, например, рассматривают стратегию полного субсидирования общественного транспорта. Представьте, что весь общественный транспорт в городе бесплатный? Если бы он был к тому же очень эффективным, осталась бы необходимость пользоваться автомобилем?
В одном из своих выступлений вы сказали очень лестную вещь — то, что Барселоне есть чему поучиться у Петербурга. Например, умению сохранять культурное наследие и переживать самые серьезные трудности.
Мне нравится заострять свое внимание на том, что ваш город несколько раз менял свое название, был и Петроградом, и Ленинградом, и смог выстоять при всех потрясениях. Мы можем вынести из этого большой урок для себя. Ваш город не делал ошибок в 90-е годы, почти не изменился за 70 лет советской власти. Поэтому прийти в XXI век практически с тем же количеством культурных объектов, что и 300 лет назад, — это такое же искусство, как хранение фамильных ценностей. Это заставляет новые поколения задуматься о том, как вести себя по отношению к городу, который настолько хорошо сохранился, который так лелеет свое наследие. Если молодые направят свою энергию и любовь к городу на его усовершенствование, Петербург будет процветать. Санкт-Петербург — это не Венеция, а скорее российский Роттердам. Здесь невероятное количество энергии истории, которая защищает город от внешних воздействий и опрометчивых решений. Но развиваться нужно, инерция — самое страшное состояние для Петербурга. Какие конкретные кейсы могут подойти для вас? Это мы обязательно обсудим на конференции «Петербург и Барселона: приоритет баланса в городском развитии».
