«Не так важна оценка, как то, что студент понимает предмет»: лауреат ITMO.EduStars Владимир Митропов — о ключевых принципах в преподавании

— Как строилась ваша жизнь до преподавания в ИТМО?

— В школе у меня были хорошие оценки по химии и физике, к тому же я понимал эти предметы. Термодинамика и теплотехника — это продолжение физики, но в них также важно знать и химию, чтобы работать с холодильными агентами и уравнениями для получения новых свойств.

В 1989 году я окончил кафедру холодильных машин и установок ИТМО, потом около 20 лет трудился в частной компании и за это время успел защититься. В компании я прошел путь от инженера до заместителя генерального директора. Мы выполняли заказы, условно называемые «холод под ключ»: клиенты заказывали нам проект, а мы поставляли холодильное оборудование, монтировали его и запускали. Например, в начале 2000-х мы занимались перевооружением предприятия «Игристые вина» на более современную холодильную технику с самой передовой на тот момент системой автоматики.

После того, как в 2013 году начался кризис и перебои с промышленными заказами, я вернулся в ИТМО и начал преподавать. В свое время мне повезло встретить на своем жизненном пути выдающихся преподавателей и людей ― это известный ученый в области изучения термодинамических свойств холодильных агентов Александр Владимирович Клецкий, Владимир Николаевич Филаткин, который был ректором Ленинградского технологического института холодильной промышленности, и первый профессор по холоду в России Галина Николаевна Данилова. Сейчас я работаю доцентом на факультете энергетики и экотехнологий, веду «Инженерную термодинамику» и «Основы термодинамики и тепломассообмена» и пишу в соавторстве научные статьи.

— Как знания, которые вы сами получили в университете, помогли вам в карьере?

— Теоретические знания, которые я получил на кафедре «Теоретические основы тепло- и хладотехники», пригодились мне во всех сферах жизни, потому что большинство проектов, в которых я участвовал, были нестандартными. Например, однажды нам с коллегами нужно было разработать технологические и холодильные схемы складов размером с большой стадион, в которых не работает ни один человек, а для перемещения грузов используются роботы-штабелеры. Поэтому чтобы сделать что-то нетипичное и новое, нужно знать теорию.

Я сотрудничал с компаниями из разных сфер: от пищевой промышленности до компаний, занимающихся спортивными и музейными объектами. Например, один раз сотрудники этнографического музея попросили спроектировать и сделать установку для уничтожения личинок моли в экспонатах. Раньше эта проблема решалась с помощью отравляющих веществ на дореволюционном оборудовании. Личинки можно уничтожить с помощью холода, но если вы занесете зараженный экспонат в помещение и там будете постепенно понижать температуру, личинка просто впадает в спячку и затем просыпается, когда температура вернется в норму. Поэтому экспонат помещают в специальную камеру с температурой -35°C ±1°C на двое суток. В результате воздействия холода все личинки умирают, а экспонаты возвращают на свои места. К слову, этнографический музей до сих пор использует эту технологию и даже сдает камеру в аренду.

— Какие современные вызовы решает термодинамика?

— Когда я начинал учиться, все домашние холодильники использовали холодильный агент R12. Он считался безопасным, но в 1990-х годах его признали вредным для экологии, так как он влияет на озоновый слой, и запретили. На смену ему появились другие хладагенты, но и после 2010 года на них тоже распространился запрет. В итоге мы пришли к тому, что хладагенты, к которым мы привыкли работать 20 лет назад, запрещены. Исключениями стали природные холодильные агенты: аммиак, пропан и диоксид углерода (CO2).

Сегодня мы продолжаем использовать природные хладагенты, которые не влияют на температуру и озоновый слой. Но перед нами все равно остается задача — найти экологический, более эффективный хладагент. К сожалению, обычно новые синтезированные вещества  стоят дороже, а их свойства еще недостаточно изучены. Если говорить о некоторых природных хладагентах, при определенных условиях они могут быть опасны, но мы продолжаем их использовать.

— Давайте поговорим о преподавании. С какими главными сложностями вы сталкиваетесь в этой сфере?

— На мой взгляд, есть некоторая разница в понимании учебных программ (какие они были раньше и какие они сейчас), и это тянется еще со школы. Если раньше студенты поступали на инженерную специальность, они были подготовлены и по математике, и по физике, а сейчас некоторые ребята говорят, что у них были сокращенные программы по физике или химии. Поэтому возникает проблема: необходимо сначала подвести знания студентов к некоему общему знаменателю. В этом деле шансы на успех равны 50 на 50: часть студентов может просто не успеть освоить материал в полном объеме, но остальные, которые хотят учиться, задают вопросы и находят что-то новое в этом предмете.

Иногда бывает тяжело из-за преподавательской нагрузки и просто не хватает времени, причем не только мне, но и студентам. Например, когда курс, рассчитанный на целый семестр, необходимо провести в сжатые сроки.

— А какой принцип в преподавании для вас самый важный?

— Известный популяризатор науки, физик Сергей Капица рассказывал, как готовил своих студентов. На экзамен они могли прийти со справочниками или конспектами и рассказать какой-либо вопрос, в котором они разобрались. Преподаватель проверял, понимают ли студенты, о чем говорят, или нет. Сергей Капица говорил: «Надо учить не знанию, а пониманию. Потому что знания очень легко получить — из интернета, из разных источников, их слишком много, и они слишком подвижны, а понимание — это то, что остается».

Поэтому для меня при обучении главный критерий такой: не так важна оценка, как то, понял ли человек, что он выучил и сможет ли применить эти знания в жизни. Если он понял, это здорово. Однажды мы проходили, как рассчитать и сделать теплоизоляцию, и вместо экзамена студент рассказал мне историю из своей жизни. Он жил в общежитии, там было очень жарко, форточку нельзя было открыть, а через комнату проходила горячая труба, которую никак не открутить. Студент сделал расчеты по теплоизоляции, отчитался мне и спросил, можно ли этот ответ зачесть на экзамене. Конечно, можно, почему нет? Человек разобрался в вопросе и понял, что надо сделать. Другой пример: девушка рассчитала и изготовила при помощи друзей простейшую модель двигателя Стирлинга, а потом продемонстрировала ее на занятии. На самом деле термодинамика окружает нас со всех сторон, мы сталкиваемся с ней каждый день. С ее помощью можно понять не только, как сделать свое жилье комфортным, но и рассчитать, сколько у вас есть времени, чтобы вернуться и выключить чайник на газовой плите, если вы о нем забыли.

Если на зачете студент ответит на нестандартный вопрос, например решит маленькую задачу или объяснит, что произойдет с домашним холодильником при изменении условий, я вижу, что он понял предмет.

— Что вы думаете о конкурсе для преподавателей ITMO.EduStars?

— Первый раз я услышал про конкурс на собрании и тогда не очень обратил на него внимание. Второй раз — когда ко мне пришли на открытый урок. Честно говоря, я специально к нему не готовился, просто работал как обычно. Потом оказалось, что я стал лауреатом и меня вызывают на награждение. Было приятно, меня поздравили близкие и коллеги.

— Чем вы занимаетесь в свободное время?

— На самом деле, ничего не успеваю, в метро читаю «легкие» книги, в основном фантастику и детективы, которые расслабляют и их можно без проблем продолжить с любого места, если забыл, где остановился. Время от времени бывшие сослуживцы просят помочь с решением задач, связанных с теплотехникой.

Мне нравится «Таинственный остров» Жюля Верна, там меня впечатлила фраза, что инженер — это тот, кто умеет всё. Нравятся братья Стругацкие, Роберт Шекли, О. Генри, классику начал читать в армии: сначала от скуки, так как других книг не было, а потом потому что стало интересно.